Последние числа апреля 1986 года.
Я работал на объекте №45 дежурным дозиметристом в смену с 02 часов. Не помню, откуда стало известно о том, что произошла авария на ЧАЭС. На остановке у проходной объекта вся смена обсуждала эту новость.
Зная не по наслышке о возможных вариантах развития событий в случае возникновения нештатных ситуаций на родственных нашему предприятиях, мы высказывали разные предположения. В первую очередь все вспоминали тех, кто уехал работать в Чернобыль с нашего объекта.
Вскоре в СМИ было сделано официальное сообщение об аварии на ЧАЭС, позже стало известно, что с комбината будут направлены специалисты для ликвидации последствий этой аварии.
9 июня 1986 года для участия в проведении работ на Чернобыльскую АЭС вылетела самолётом первая группа дозиметристов СХК, состоящая из пяти человек: Гуральник Георгий Герцевич - дозиметрист, Можаров Александр Никитович - инженер-дозиметрист, Плешаков Анатолий Николаевич - техник-дозиметрист - с объекта № 15; Безруков Михаил Анатольевич - инженер-дозиметрист и я, Вяткин Анатолий Петрович - дежурный, сменный дозиметрист с объекта №45 СХК. Руководителем группы был назначен М.А.Безруков.
Всем было ясно, что работать придётся в сложных радиационных условиях, что будут сложности с обеспечением, поэтому перед выездом группа была экипирована комплектом приборов, спецодежды и средствами индивидуальной защиты. Багаж нашей группы состоял из семи довольно объёмистых и тяжелых ящиков.
По прибытии в Киев нашу группу встретил представитель предприятия «Изотоп», а так как ближайшая электричка отходила утром, нас до утра поселили в гостиницу «Театральная».
По дороге из аэропорта до гостиницы мы обратили внимание, что на первый взгляд жизнь в Киеве идёт спокойная, размеренная, люди ходят в магазины, гуляют по улицам, но в аэропорту и на постах ГАИ мы заметили людей в армейской форме с дозиметрическими приборами ДП-5В. Зная, что ДП-5В не самый чувствительный прибор и предназначен для использования в армии и гражданской обороне, мы удивились использованию такого грубого прибора.
Утром мы выехали электричкой до станции Тетерев, откуда пешком добрались до пионерского лагеря «Голубые озёра». Там находились жилые корпуса и базировалось управление строительства №605 (УС-605). Нас поселили в одном из помещений дома отдыха «Сосновый бор», находящегося рядом с «Голубыми озёрами».
На следующий день мы выехали в Чернобыль.
Отдел радиационного контроля обосновался на окраине Чернобыля, в конторе бывшего совхоза, специализировавшегося на разведении племенного скота.
Сам Чернобыль выглядел жутко: на улицах торопливо шли люди, одетые в "афганки" и с респираторами, время от времени проносились БТРы. На балконах сушилось оставленное бельё, а в садах на фруктовых деревьях зрели плоды. Для нас,
сибиряков, это было непривычно. В то же время на улицах не было видно ни одного ребёнка, ни одного человека в обычной одежде. Окна домов казались помутневшими, неживыми...
В этот же день было принято решение поручить нашей группе ведение оперативного дозиметрического контроля работ на строительстве монтажной площадки для сборки арматурных модулей первых ярусов стены «Саркофага» во втором районе разрушенного четвёртого энергоблока ЧАЭС. Проведение строительно-монтажных работ в этом районе было поручено строителям из Красноярска.
На работу на ЧАЭС и обратно в "Сосновый бор" возили ежедневно. Расстояние от "Соснового бора" до ЧАЭС составляло 120 км. График работы не предусматривал выходных. При этом по ряду объективных причин (удалённость рабочего места от места проживания, необходимость длительной дезактивации автотранспорта и прочее) часто на сон оставалось 3-4 часа. Автобус из "Голубых озёр" выезжал в 5.30 утра, а возвращался часто далеко за полночь.
Для проведения работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС были утверждены временные нормы радиационной безопасности, действовавшие в тридцатикилометровой зоне. Первые месяцы после аварии предельно допустимая доза облучения для людей, принимающих участие в ликвидации последствий аварии, была разрешена в пределах не более 25 бэр за весь период командировки. В то время разрешённая предельно допустимая годовая доза облучения для профессионалов, работающих в условиях повышенного радиационного воздействия, составляла 5 бэр в год.
13 июня мы с М.А.Безруковым первый раз выехали на БТР для обследования предполагаемого места размещения монтажной площадки. После того, как я вышел из БТР и увидел разрушенное здание реактора, развороченную биологическую защиту, оказавшиеся под открытым небом конструкции и коммуникации реактора, пожарные машины с протянутыми рукавами, без расчётов, я понял весь ужас того, что здесь произошло.
На территории, прилегающей к бывшему зданию реактора, работали армейские машины с повышенной радиационной защитой. Они сгребали разбросанные всюду куски и обломки здания и конструкций реактора к остаткам стен для того, чтобы потом их можно было похоронить под бетоном.
В обязанности нашей группы входил контроль за безопасностью проведения работ на строительстве саркофага, вокруг четвертого энергоблока, во втором районе.
Ежесменно на участке для производства работ привлекалось от 150 до 300 человек, каждая группа дозиметристов состояла из 2 - 4-х человек, допустимое время работы каждой группы составляло от 1 до 15 минут. По мере того, как группы получали разрешённые дозы облучения, их увозили, а вместо них привозили новые, при этом дозиметристы оставались те же. В то же время, допуская новую группу, мы должны были предусмотреть и уточнить все изменения радиационной обстановки на площадке и внести коррективы в допустимое время работы.
И вот тогда я понял то, чему меня долгое время учили: "Плох тот дозиметрист, который переоблучится при проведении контроля, но ещё более плох, если по его вине переоблучатся другие".
Под контролем нашей группы была построена монтажная площадка второго района, при этом на площадке радиационный фон был значительно снижен, что позволило в дальнейшем увеличить допустимое время работы при сборке и монтаже модулей для саркофага.
Уже в конце нашей командировки на площадку прибыли бетононасосы марки "Путсмейстер", способные подавать бетон на 100 метров. Подходил к концу монтаж самоходного, гусеничного подъёмного крана "Демаг" с грузоподъёмностью 640 тонн и вылетом стрелы на 100 метров.
И когда была произведена подача первых кубометров бетона, наша командировка закончилась. Нам на смену приехала следующая группа.
